Публикуем некоторые документы процесса в городском суде (дело 30-21-2014), закончившегося вчера так благополучно для Охтинских памятников.
К делу было приобщено заключение доктора исторических наук, профессора С. В. Белецкого.
Это заключение было составлено по поручению Отдела славяно-финской археологии ИИМК РАН. На заседании Отдела 13 июня 2013 года были заслушаны сообщения об археологических памятниках Охтинского мыса: отчет рабочей группы под руководством О. М. Иоаннисяна и заключение, составленное группой сотрудников КГИОП под руководством К.М.Плоткина.
«Присутствовавшие на заседании сотрудники Отдела обратили внимание на принципиальные расхождения между планами сохранившихся памятников Охтинского мыса, помещенными в отчете Рабочей группы (руководитель О.М.Иоаннисян) и заключении, составленном группой сотрудников КГИОП (руководитель К.М.Плоткин). По предложению зав. Отделом, доктора исторических наук, профессора А.Н.Кирпичникова, сотруднику Отдела, доктору исторических наук, профессору С.В.Белецкому поручено ознакомиться с материалами обоих отчетов и дать по ним письменное заключение; сотрудники Отдела проголосовали за это предложение единогласно» Предисловие и тест заключения взяты из блога С. В. Белецкого.
Заключение по результатам ознакомления с «Отчетом рабочей группы
Совета по культурному наследию при Правительстве Санкт-Петербурга»
и с заключением «Уточнение сохранности и границ археологических
объектов на территории достопримечательного места
регионального значения «Охтинский мыс…»»
По поручению Отдела славяно-финской археологии ИИМК РАН от 13 июня 2013 г. я ознакомился с «Отчетом рабочей группы Совета по культурному наследию при Правительстве Санкт-Петербурга по работе с документацией объектов археологического наследия на Охтинском мысу и определению их границ» (рук. О. М. Иоаннисян) и рукописью заключения «Уточнение сохранности и границ археологических объектов на территории достопримечательного места регионального значения “Охтинский мыс…”», составленной группой сотрудников КГИОП (рук. К. М. Плоткин). Ниже приводятся результаты этого ознакомления.
1. Отчет Рабочей группы Совета по культурному наследию при Правительстве Санкт-Петербурга по работе с документацией объектов археологического наследия на Охтинском мысу и определению их границ (далее – ОТЧЕТ).
Рабочая группа в составе пяти человек О. М. Иоаннисян (руководитель), В. В. Знаменов, А. А. Ковалев, А. А. Кононов и Б. В. Николащенко была создана Решением Совета по культурному наследию при Правительстве Санкт-Петербурга в ноябре 2011 года (далее – Рабочая группа). Поставленная перед Рабочей группой задача сводилась к установлению наличия на площадке Охтинского мыса объектов археологического наследия и определению их границ. Источником стали детально изученные в 2011-2012 гг. многотомные Полевые Отчеты о проведении археологических исследований экспедицией СЗНИИ «Наследие» в 2006-2009 гг. и экспедицией ИИМК РАН в 2010 г. Рабочая группа завершила работу над ОТЧЕТОМ в начале 2013 г. Он состоит из текста (13 стр.) и иллюстративного материала, включающего сводный план выявленных объектов и планы каждого из пяти выявленных объектов, составленные на основании анализа отчетов о проведении археологических исследований в 2006-2010 гг. На планах имеются координатные точки границы объектов, в том числе – участков, исследованных раскопками полностью («до материка») и архитектурных объектов, сохраняющихся в законсервированном обратной отсыпкой виде.
Проанализировав материалы Полевых отчетов о раскопках 2006-2010 гг. Рабочая группа констатировала на рассматриваемой территории наличие следующих объектов археологического наследия:
1. Поселения эпох неолита и раннего метала.
2. Архитектурные части фортификационных сооружений средневекового мысового укрепления (городища) XII-XIII вв.
3. Архитектурные части фортификационных сооружений крепости Ландскрона 1300 г.
4. Архитектурные части фортификационных сооружений крепости Ниеншанц: рвы и остатки валов, двух периодов строительства крепости (первой и второй половины XVII в.).
5. Позднесредневековый могильник (раскопан частично).
Сравнение планов, приложенных к ОТЧЕТУ, с планами объектов, приведенными в «Кратком техническом отчете “Охранные археологические исследования на территории объекта культурного наследия крепость Ниеншанц (Охта 1) в зоне предполагаемого строительства по адресу Красногвардейская площадь, д.2” в 2006-2009 гг.» (составлен коллективом археологической экспедиции СЗНИИ «Наследие» под руководством П. Е. Сорокина; далее – «Краткий технический отчете…») показало соответствие этих планов (без учета участков, подвергнутых раскопкам в 2010 г.) как в отношении границ архитектурных объектов, сохраненных на конец 2009 г. в законсервированном виде, так и в отношении границ участков, исследованных раскопками в 2006-2009 г. полностью («до материка»). Отсутствующие на рис. 9-14 заключительного раздела «Краткого технического отчета…» координатные точки, имеющиеся на планах в ОТЧЕТЕ, нанесены на последние в соответствии с рис. 1-3 и 5 заключительного раздела «Краткого технического отчета…», а также выверены по полевой чертежной документации по раскопкам 2006-2009 гг., с добавлением данных, содержащихся в отчете о раскопках 2010 гг.
2. Заключение «Уточнение сохранности и границ археологических объектов на территории достопримечательного места регионального значения “Охтинский мыс. V тысячелетие до н.э. — XX век”» (далее – ЗАКЛЮЧЕНИЕ).
Заключение подготовлено в 2013 г. группой сотрудников КГИОП в составе трех человек: К. М. Плоткин (руководитель), К. С. Евтеев, О. В. Королькова (далее – Группа КГИОП). Поставленная перед Группой КГИОП задача сводилась к уточнению сохранности и границ объектов археологического наследия на Охтинском мысу «на основе источников, хранящихся в КГИОП и не использованных членами Рабочей группы» (с. 2). ЗАКЛЮЧЕНИЕ состоит из текста (7 стр.) и 11 приложений: 1 – выписка из Свода реставрационных правил; 2 – титульный лист акта от 20.03.2009 г.; 3 – «План границ выявленного объекта культурного наследия…»; 4 – «План участков, на которых исследование культурного слоя полностью завершено»; 5 – схема территории с обозначением «неразобранных останцев литориновых отложений»; 6-9 – «Схемы территории» Охтинского мыса по периодам; 10 – «Схема территории с обозначением разрушений и разборок остатков фортификаций»; 11 – «Схема территории с обозначением сохранившихся на 30.10.2010 фрагментов крепостных рвов». Приложения 6-9 являются копиями аналитических планов, составленных членами Рабочей группой и сопровождающих ОТЧЕТ; это обстоятельство ни в тексте ЗАКЛЮЧЕНИЯ ни в подписях к планам не оговорено, поэтому у читателя может сложиться впечатление, что аналитические планы (прилож. 6-9) явились результатом работы Группы КГИОП над ЗАКЛЮЧЕНИЕМ, скромно названным ими «исследовательским проектом» (стр. 2).
Основными источниками ЗАКЛЮЧЕНИЯ явились «Акт по результатам первого этапа государственной историко-культурной экспертизы «Ниеншанц» (Охта 1)…», подготовленный группой сотрудников экспедиции СЗНИИ «Наследие» (нач. экспедиции П. Е. Сорокин) и утвержденный КГИОП 23 марта 2009 г. (стр. 3; прилож. 2, далее – «Акт Сорокина») и план «Участки, на которых исследование культурного слоя полностью завершено», составленный геодезистом М. А. Бочаровой на основе приемо-сдаточных актов экспедиции ИИМК (нач. экспедиции Н. Ф. Соловьева) и датированный 30 октября 2010 г. (стр. 3-4; прилож. 4; далее – «План Соловьевой»).
С сожалением вынужден констатировать, что в комментариях к «Акту Сорокина», содержащихся в ЗАКЛЮЧЕНИИ, имеются неточности и прямые ошибки.
В ЗАКЛЮЧЕНИИ приведена цитата из «Акта Сорокина»: «Слои неолитических стоянок были зафиксированы по всей площади исследования на отметках 0,9-2,9 БС. Местами они оказались прорезаны крепостными и фундаментными рвами более поздних сооружений. Для полного изучения неолитических слоев на участке исследований потребовалась разборка вышележащих культурных слоев, сооружений и слоя песчаных наносов» (стр. 3). На этом основании центральная часть площадки Охтинского мыса была включена в пространство, на котором археологические исследования полностью завершены, а остатки средневековых фортификаций разрушены и разобраны (прилож. 5).
Этот вывод не соответствует действительности. В «Кратком техническом отчете…» на рис. 2 (стр. 8 ) показано, что раскопы 5, 7-1, 7-2, 8-2 в центральной части площадки Охтинского мыса, в которых исследовались отложения неолитического времени, были заложены в пространствах между средневековыми рвами, так что сами рвы на снос не раскапывались, а были законсервированы обратной отсыпкой.
В раскопе 10/2009 г. (площадь раскопа 2060 кв. м) сохранены и законсервированы обратной отсыпкой донные части рвов крепостей Ландскрона и Ниеншанц (стр. 12). Слои неолитического времени в площади этого раскопа остались неисследованными.
В раскопе 11/2009 г. (площадь 3595 кв. м) обратной засыпкой законсервированы остатки каменной постройки XVII в с домницей, срубное деревянное сооружение пирамидальной башни XVII в. и основание башни крепости Ландскрона, а также склоны и донные части рвов крепости Ландскрона и средневекового городища, предшествовавшего Ландскроне. Наличие в площади этого раскопа слоев эпохи неолита было проверено шурфами, обозначенными на плане раскопа (рис.16, стр. 33), так что слои неолитического времени в площади этого раскопа остались неизученными.
В раскопе 13-14/2009 г. (площадь 1706 кв. м) были законсервированы обратной отсыпкой донные части рвов крепостей Ландскрона и Ниеншанц (стр. 36), а неолитические слои не раскапывались.
В раскопе 15/2009 г. (площадь 1877 кв. м) были законсервированы обратной отсыпкой донные части рвов крепостей Ландскрона и Ниеншанц, а слои неолитического времени были прослежены только в площади шурфов, заложенных в пространстве между средневековыми крепостными рвами (рис. 3, стр. 47).
В раскопе 16 (площадь 1228 кв. м) рвы Ландскроны и Ниеншанца были законсервированы обратной отсыпкой, а неолитические слои исследовались только в пространстве между средневековыми фортификациями (стр. 58). Аналогичная картина зафиксирована и в раскопе 20, оставшемся, по вине застройщика, недоследованным (стр. 85).
В раскопе 17 (площадь 2660 кв. м) рвы Ландскроны и Ниеншанца были законсервированы обратной отсыпкой (стр. 70).
Таким образом, в настоящее время в площади раскопов 2006-2009 гг. в законсервированном виде сохраняются участки средневековых фортификаций, а также значительные неисследованные участки слоя неолитического времени, перекрытые склонами рвов. Следовательно, схема, составляющая приложение 5 к ЗАКЛЮЧЕНИЮ, не соответствует действительности.
В ЗАКЛЮЧЕНИИ подчеркивается, что на «Плане границ выявленного объекта культурного наследия…», приведенном в «Акте Сорокина», участки раскопов 2006-2008 гг. обозначены как «территории завершенных археологических исследований культурного слоя и объектов средневековья и нового времени» (прилож. 3), а сам «участок в центре Охтинского мыса площадью 9720 кв. м был объявлен территорией законченных археологических исследований с 2006 по 30.12.2008 г. и передан приемо-сдаточными актами № 1-4 заказчику для проведения земляных и строительных работ» (стр. 3).
Этот вывод противоречит источникам. На приведенном в ЗАКЛЮЧЕНИИ мелкомасштабном плане участок раскопов 2006-2008 гг. обозначен как археологически изученный, но – не как свободный от объектов культурного наследия. В «Акте № 3-А» от 18 сентября 2008 г. действительно содержится фраза «Разрешить Заказчику проводить земельные и строительные работы на участках общей площадью 9720 м.кв. …», процитированная в ЗАКЛЮЧЕНИИ. Однако цитата случайно или намеренно оборвана на середине. Полностью эта фраза звучит так: «Разрешить Заказчику проводить земельные и строительные работы на участках общей площадью 9720 м.кв. после окончания изучения неолитических слоев» (курсивом выделена опущенная в ЗАКЛЮЧЕНИИ часть фразы). Неолитические слои в пространстве раскопов 2006-2008 гг. до сих пор остаются в основном не изучены, поскольку они перекрыты законсервированными средневековыми фортификациями.
Кроме того, разрешение на проведение земляных и строительных работ на участке раскопов 2006-2008 гг. было дезавуировано в тексте «Акта № 4-А» от 18 марта 2009 г., разрешавшего «проводить исследовательские, проектные, опытные и опытно-конструкторские работы на участках общей площадью 16154 м. кв». Площадь 16154 кв. м включала в себя и площадь 9720 кв. м., о которой речь шла в Акте № 3-А. Таким образом, ни о каких «земляных» и «строительных» работах речи нет: приемо-сдаточные акты, упомянутые в ЗАКЛЮЧЕНИИ в действительности разрешают застройщику проводить только исследовательские, проектные и опытно-конструкторские работы.
В ЗАКЛЮЧЕНИИ отмечено, что «План Соловьевой» (прилож. 4) «представляет собой сводный план участков 2010 г., на которых литориновые отложения были полностью разрушены поздними конструкциями и котлованами или разобраны в процессе поиска локальных объектов и скоплений артефактов эпохи неолита – раннего металла» (стр. 4). Этот вывод вступает в противоречие с данными Полевых отчетов о раскопках 2010 г. Действительно, на «Плане Соловьевой» большая часть пространства раскопов 2010 г. обозначена как «Участки, на которых исследования культурного слоя полностью завершено». Тем не менее, из отчетов экспедиции ИИМК следует, что в ряде раскопов 2010 г. средневековые фортификации была сохранены: «консервация» валов и рвов отмечена в отчетах по раскопам № 23 (т. 2, стр. 17), № 25 (т. 5, стр. 17), № 26 (т. 6, стр. 12), № 28 (т. 8, стр.10), № 31 (т. 11, стр. 17), № 34 (т. 14, стр. 11), № 38 (т. 17, стр. 12), № 27+ (т. 25, стр. 10), № 44 (т.33, стр. 24). Расхождение приложения 4 с данными Полевых отчетов объясняется, скорее всего, тем обстоятельством, что в основу «Плана Соловьевой» были положены приемо-сдаточные акты, а не Полевые отчеты, работа над которыми к моменту составления геодезистом М. А. Бочаровой «Плана Соловьевой» еще не была завершена.
Подчеркну, что донные части большинства исследованных раскопками 2010 г. средневековых рвов залегали ниже уровня поверхности материка. Следовательно, они не могли быть уничтожены («срыты») даже при проведении раскопок «на снос», и продолжают оставаться объектами культурного (археологического) наследия, подлежащими охране. Таким образом, схема территории с обозначением разрушений и разборок остатков фортификаций (прилож. 10) требует существенных корректировок, а схема сохранившихся фортификаций (прилож. 11) не соответствует действительности.
Кстати говоря, сведения об открытии в раскопах 2010 г. рвов крепостей Ландскрона и Ниеншанц, содержащиеся в томах 2-14, 16-21, 23-34, 38-43 и 45 Полевого Отчета, были суммированы в специальной таблице, приложенной к ОТЧЕТУ. Однако это обстоятельство никак не комментировано авторами ЗАКЛЮЧЕНИЯ, хотя они, безусловно, были хорошо знакомы с ОТЧЕТОМ, о чем прямо сказано в тексте ЗАКЛЮЧЕНИЯ:«целью настоящего исследовательского проекта является содействие Рабочей группе Совета по культурному наследию при Правительстве Санкт-Петербурга» (стр.2).
Попробую подвести некоторые итоги.
Достоверность заключений, содержащихся в ОТЧЕТЕ Рабочей группы, не вызывает у меня никаких сомнений: все сделанные авторами ОТЧЕТА наблюдения и сформулированные ими заключения в научном отношении добротно фундированы и полностью соответствуют результатам археологического изучения Охтинского мыса. Это дает основание рекомендовать органам Охраны памятников принять предложения, сформулированные авторами ОТЧЕТА (стр. 13).
В ЗАКЛЮЧЕНИИ, составленном Группой КГИОП, имеются неточности и прямые ошибки, вызванные, скорее всего, недостаточно внимательным знакомством авторов ЗАКЛЮЧЕНИЯ с имеющимися археологическими источниками, прежде всего – с Полевыми отчетами по раскопкам на Охтинском мысу в 2006-2010 гг. Следствием подобного подхода к осмыслению археологических источников стали не только неверные интерпретации результатов раскопок, но и ошибочные рекомендации по охране объектов культурного (археологического) наследия на Охтинском мысу (стр. 8). Это дает основание рекомендовать органам Охраны памятников не принимать во внимание ни наблюдения, изложенные в ЗАКЛЮЧЕНИИ, ни предложения и рекомендации, сформулированные авторами ЗАКЛЮЧЕНИЯ.