Выставка-событие «Ландскрона, Ниеншанц, Петербург: археологические открытия на Охтинском мысу» работала в Эрмитаже всего 12 дней: с 24 мая по 6 июня 2021 года.
Ниже – подробный обзор для тех, кто не успел посетить.
Выставка проходила в отгороженной от основного объема небольшой части Малого манежа и состояла из нескольких витрин и стендов. Эрмитаж представлял некоторые находки эпохи Средневековья и Нового времени, переданные в музей на хранение. Артефакты эпохи неолита хранятся в Кунсткамере.
Первый стенд был посвящен истории Охтинского мыса и археологических раскопок.
Текст со стенда:
Мыс при впадении Охты о Неву – примечательное место Санкт-Петербурга, оно было свидетелем бурных исторических событий, произошедших здесь задолго до основания города. В 1300 году на этом месте была построена шведская крепость Ландскрона, уже через год разрушенная русскими войсками. В XVI веке здесь, по новгородским писцовым книгам, известно сельцо на Усть-Охты, а потом и торговое поселение Невское устье. По Столбовскому мирному договору (1617) территория Прииевья отошла к Шведскому королевству, но еще в 1611 году в устье Охты шведами была заложена крепость Ниеншанц. Под ее защитой на противоположном берегу Охты с 1632 года рос шведский город Ниен. В 1656 году Ниеншанц был разрушен русским войском, после чего крепость была кардинально перестроена.
В ходе Северной войны после взятия русскими Нотеборга (Орешка) в истоке Невы 20 октября 1702 года шведы сами сожгли город Ниен и отступили в крепость Ниеншанц. После непродолжительной осады 1 мая 1703 года Ниеншанц был взят, и через две недели, 16 мая, на Заячьем острове была заложена новая крепость Санкт-Петербург.
Для новой русской столицы, разраставшейся ближе к устью Невы, Охтинский мыс оказался далекой окраиной. В 1717 году здесь был создан питомник для обеспечения садов и парков Санкт-Петербурга саженцами деревьев, кустарника и цветов. С 1721 года ведется история Охтинской верфи, располагавшейся сначала на правом берегу Охты; с 1809 года началось сооружение судостроительных эллингов и на Охтинском мысу. В ходе этих работ была засыпана большая часть рвов Ниеншанца, хотя некоторые сохранялись вплоть до середины XX века; полностью рвы исчезли из городского ландшафта лишь после строительства новых корпусов предприятия Петрозавод в 1970-х годах.
Из-за плотной застройки этой территории промышленными зданиями считалось, что практически все исторические сооружения на Охтинском мысу были уничтожены. Беспрецедентные по масштабу археологические раскопки, проведенные в 2006-2010 годах, показали обратное. До 2009 года они велись Северо-Западным НИИ культурного и природного наследия под руководством П. Е. Сорокина, в 2010 году – Институтом истории материальной культуры РАН под руководством Н. Ф. Соловьевой. Оказалось, что цеха Петрозавода строились на сваях, которые почти не повредили нижележащие слои и сооружения. За время работ была изучена территория площадью почти 48 ООО кв. м. Работы шли беспрерывно, летом – на открытом воздухе, зимой – в ангарах с отоплением. Во время раскопок были найдены тысячи предметов материальной культуры, относящиеся к невероятно длительному историческому периоду – от эпохи камня до XX века.
Сенсационным открытием было обнаружение здесь стоянки древних людей эпохи неолита и раннего металла 5-2-го тысячелетий до н. э. Многочисленные объекты с остатками деревянных конструкций и состав находок указывают на неоднократное заселение территории памятника. Часть его представляла собой промысловую зону на отмели – здесь были найдены уникальные по сохранности рыболовные конструкции. Материальная культура этого времени представлена изделиями из органики (дерево, кора), несколькими группами глиняной посуды, разнообразным каменным инвентарем и набором янтарных украшений. Коллекция этого периода хранится в Музее антропологии и этнографии имени Петра Великого (Кунсткамера) РАН.
Совершенно неожиданным для историков оказалось открытие городища XII— XIII веков. Его остатки – пересекавшие мыс расположенные параллельно большой и малый рвы – были найдены в северной части мыса. Возможно, городище было древнерусским сторожевым форпостом.
Неожиданностью стало и открытие сохранившихся укреплений крепости Ландскрона. Раскопками было установлено, что крепость имела регулярную планировку и представляла собой сложную структуру квадратной формы с восемью башнями. Она располагалась на деревоземляной платформе, окруженной двумя линиями рвов, в северо-восточной части имевшими сток в Охту.
В ходе исследований были открыты прекрасно сохранившиеся конструкции крепости Ниеншанц второй половины XVII века, имевшей форму правильного пятиугольника с бастионами на углах и двумя равелинами с южной и северо-восточной сторон. У подошвы валов была открыта частокольная ограда, в теле бастионов – несколько потайных ходов.
Значительная часть фортификационных сооружений Средневековья и Нового времени – остатки мысового городища (XII—XIII век), крепостей Ландскрона (1300-1301) и Ниеншанц (1611-1703), открытых при раскопках на Охтинском мысу, – законсервирована для последующей музеефикации. Эти уникальные объекты – свидетели и участники важных событий в истории России, знаменитых побед русского оружия. На выставке показаны их планы и фотографии (предоставлены ДНО НИИ культурного и природного наследия), а также предметы материальной культуры XIII—XVIII веков, обнаруженные при исследованиях Охтинского мыса и непосредственно связанные с его историей.
Затем шли три стенда и две витрины, посвященные Ландскроне.
Текст со стенда:
Крепость Ландскрона
Крепость Ландскрона была основана шведами в 1300 году, но уже в следующем 1301 году взята штурмом и разрушена русскими войсками под руководством Новгородского и великого князя Владимирского Андрея Александровича, сына князя Александра Невского. В русских летописях помещено краткое сообщение об этих событиях: «(Шведы) пришли из-за моря с большими силами, привели с собой мастеров, среди которых был мастер из великого Рима от Папы, поставили город [крепость] и хорошо его укрепили, поставили в нем пороки [метательные машины] и назвали его Венец земли [Ландскрона], оставили в нем лучших мужей во главе с воеводой Стеном и ушли; а великого князя тогда в Новгороде не было».
Более подробный рассказ дошел до нас в шведской рифмованной хронике Эрика, составленной через двадцать лет после описываемых событий. 30 мая 1300 года шведский флот с 1100 воинами под руководством королевского наместника Торгильса Кнутсона (основателя Выборга) вышел в море. После завершения основных работ по строительству крепости в устье Охты отряд в составе восьмисот человек был послан на Ладожское озеро (предположительно для разгрома основного союзника русских – карел). Неожиданно начавшаяся буря вынудила шведов вернуться. Подошедшие тем временем русские войска предприняли неудачную попытку штурма. После их отступления крепость была приведена в полную исправность и снабжена припасами. Шведы оставили в ней гарнизон во главе с рыцарем Стеном («двести людей способных к бою, и сто для того, чтобы работать»), после чего основные их силы вернулись к себе на родину. Оставшийся небольшой гарнизон провел зиму 1300/01 года в сложных условиях нехватки продовольствия и разыгравшейся в лагере цинги. От ближайшего шведского укрепления – Выборга – шведы были отрезаны враждебными им карелами. Новгородцы в это время отправили послов во Владимир к великому князю Андрею Александровичу, который был и князем Новгорода, с призывом о помощи. Весной 1301 года Андрей Александрович прибыл в Новгород, а 18 мая русское войско под его началом уже подошло к Ландскроне. По сообщению шведского хрониста, «Вот и пожары внутри запылали, русские в крепость уже проникали. Шведы бежали от них, бросив вал, чтобы укрыться в огромный подвал». Однако поняв, что силы не равны, оставшиеся воины сложили оружие. После этого все деревянные конструкции крепости были сожжены. Новгородцы не воспользовались своей победой и не стали основывать свою крепость. Первое новгородское укрепление на Неве появилось только в 1323 году в истоке реки – крепость Орешек.
По сообщению хроники Эрика, крепость представляла собой мысовое укрепление: «…сразу за рвом возвышалась стена. Меж восемью башен стояла она. Ров от реки до реки был прорыт, с разных сторон лагерь шведов укрыт». После проведенных археологических исследований оказалось, что крепость представляла собой сложную структуру квадратной формы, окруженную двумя линиями рвов, которые имели сток в Охту в северо-восточной части. Соединение это было сделано на месте трассы рвов более древнего мысо-вого городища. Оно относится ко времени до основания крепости (вероятно, к XII—XIII векам), возможно, это был древнерусский укрепленный форпост на Неве. В западной части мыса рвы городища были перекрыты мощной деревоземляной платформой, построенной шведами для выравнивания площадки. В основе ее были линии деревянных сооружений (городней), которые располагались параллельно рвам крепости, образуя квадрат, который внутри делился крестообразно еще двумя линиями. Линии городней были заполнены дерном и песком, пространство между ними – только песком. Сверху платформы, скорее всего, стояли восемь башен (четыре по углам и четыре между ними), соединенные стенами. В западной части крепости был обнаружен хорошо сохранившийся заглубленный сруб, заполненный остатками сгоревшего дерева – это мог быть тот самый погреб, который стал последним местом обороны шведов. После раскопок сруб был сохранен на своем месте.
Связанные с крепостью археологические находки относятся к двум категориям: предметы вооружения и хозяйственный инвентарь. Во рвах Ландскроны были найдены наконечники стрел, копий, дротиков, сохранившиеся в сгоревшей деревянной обкладке рвов крепости. Определить их принадлежность шведской или русской стороне затруднительно. С уверенностью можно говорить, что два наконечника стрел от аркбаллисты (большой арбалет, стрельба из которого велась со специального станка, стоявшего на крепостной стене), принадлежали именно защитникам крепости. Расположение предметов вооружения, найденных при раскопках, показывает, что русские войска наступали с наименее защищенной напольной стороны – с территории между Охтой и восточными крепостными рвами.
Вторая значительная категория предметов – деревянные изделия, найденные в заполнении заглубленного сруба в западной части крепости («погреба», где оборонялись шведы). Вероятно, до штурма он использовался как склад, в нижней его части был колодец. Здесь найдены фрагменты бочек, в которых привозили и хранили съестные припасы, в числе прочего лопаты, применявшиеся при строительстве крепости. Одна из лопат была сделана из бочковой доски, что может говорить о нехватке инструментов. Необычны и находки фрагментов колес, которые могли быть частью подъемного механизма для воды.
Следующая часть выставки была посвящена Ниеншанцу.
Текст со стенда:
Крепость Ниеншанц
После разрушения крепости Ландскрона приневские земли оставались во владении Великого Новгорода, а позже Московского княжества и Московского царства. В начале XVI века в писцовых книгах упоминается «сельцо на Усть-Охты», население которого занималось сельским хозяйством, рыбной ловлей и охотно торговало. Позже здесь формируется торговое поселение Невское устье, или Невский городок. Археологически оно пока не найдено, но материальными свидетельствами его существования являются обнаруженные при раскопках фрагменты кухонной керамики XV-XVI веков.
Обстановка в устье Невы резко изменилась в начале XVII века, когда русское государство переживало тяжелый период Смуты. Для борьбы с нашествием поляков русское правительство пригласило шведские войска, которые, однако, повернули оружие против России. В результате боевых действий они очень быстро заняли весь русский Северо-Запад с находящимися здесь крепостями. Стратегически же важное устье Невы не было защищено, и для его укрепления необходимо было основать новый опорный пункт.
Осенью 1609 года шведский король Карл IX послал на Неву своего доверенного Арвида Тенессона с целью разведки места для строительства новой крепости. Земляные работы начались весной 1611 года под руководством мастера Херро Янсса, к концу года строительство новой крепости было завершено. Она получила название Нюенсканс (Nyenskans), что на шведском означало «Невское укрепление». Русские называли ее Канцами, а с петровского времени закрепился немецкий вариант названия – Ниеншанц. После 1617 года по Столбовскому миру Ижорская земля и часть Карелии отошли к Швеции. Только что построенная крепость играла важную роль в обороне приобретенных территорий, контролируя коммуникации по Неве.
На карте устья Невы 1643 года крепость изображена с внешними земляными укреплениями в виде неправильного шестиугольника с тремя бастионами. Она находились в пределах центральной площадки Ландскроны, первый ров которой был засыпан, а второй, вероятно подновленный, продолжал выполнять оборонительную функцию. Археологически укрепления Ниеншанца первой половины XVII века выявлены лишь на небольшом участке, что не позволяет с точностью реконструировать планировку крепости и подтвердить достоверность изображения на плане. В 1632 году на противоположном берегу Охты был основан город Ниен.
В 1656 году в ходе русско-шведской войны войско воеводы Петра Потемкина взяло Ниеншанц и сожгло его, однако не сумело закрепиться и было вынуждено отойти. После этого крепость была полностью перестроена. Новые укрепления приобрели форму правильного пятиугольника с бастионами на углах и двумя равелинами с южной и северо-восточной сторон.
У подошвы валов была поставлена ограда из частокола, в теле бастионов сделано несколько потайных ходов. Каждый из пяти бастионов имел свое название. Южные бастионы – Карлов (со стороны Охты) и Гельмфельтов (со стороны Невы) – были названы в честь короля (Карла X) и генерал-губернатора Ингер-манландии (Симона Гельмфельта), во время правления которых строилась крепость. Западный бастион, обращенный на Неву, назывался Гварн (Мельничный), вероятно, из-за стоящей на нем или рядом с ним мельницы. Северный бастион Гамбле (Старый) мог получить свое название от укреплений крепости первой половины XVII века, которые были сохранены в новой фортификации. Пятый бастион, обращенный на Охту, назывался Дедхе (Мертвый) по расположенному рядом с ним позднесредневековому могильнику.
В конце XVII века было решено перенести город Ниен на мыс между Невой и Охтой, непосредственно под стены крепости, а для защиты его с южной напольной стороны построить новую линию валов с тремя бастионами между этими реками. Работы были начаты, но вспыхнувшая Северная война прервала их.
Найденные при раскопках Ниеншанца предметы в основном привозные. Они характерны для материальной культуры городов Северной Европы и почт не встречаются на территории России. Большая часть находок представляет собой фрагменты посуды. Одна из самых ярких ее разновидностей – сосуды из каменной массы, изготовлявшиеся в нескольких производственных центрах на Среднем Рейне в Германии. Выделяются парадные столовые красно-глиняные поливные расписные тарелки и миски. Немало найдено и частей сосудов-треножников (грапенов). Они имели шарообразное тулово на трех ножках с цилиндрической полой ручкой, куда можно было вставлять черенок, чтобы ставить эти сосуды в огонь. Представляют интерес и многочисленные находки печных изразцов двух типов. К первому типу относятся сосудообразные изразцы с квадратным устьем без поливы и декора, основания которых утапливали в глинобитные печи. Ко второму – изразцы с прямоугольными лицевыми пластинами, декорированными рельефными изображениями, покрытыми темной глазурью. Чаще всего на них изображали растительные мотивы, но встречаются и сюжетные изображения (на выставке представлены предметы с изображением фигуры человека и сцены разделки рыбы).
Непременным атрибутом европейского города XVII века были керамические курительные трубки: на выставке их представлено пять, изготовленны в Голландии. Также в витрине можно увидеть мелкие медные шведские монеты достоинством 1/6, ¼, ½ и 1 эре (от «ауреус» – золотой). Особенно интересна необычная квадратная монета.
Два предмета представляют особую ценность: железные жиковины (дверные петли) от ворот потайного хода и калитки во рву крепости Ниеншанц.
Далее шли два стенда и витрина, посвященные роли Ниеншанца в Северной войне.
Текст со стенда:
Ниеншанц в Северной войне
К началу XVIII века укрепления Ниеншанца требовали ремонта. Работы начались только с началом Северной войны в 1700 году, но велись очень медленно. Главная роль в обороне города была отведена достраиваемой новой укрепленной линии с тремя бастионами между Невой и Охтой к югу от цитадели, куда планировалось перенести город Ниен с противоположного берега Охты. Однако после взятия русскими 20 октября 1702 года крепости Нотеборг (Орешек), расположенной на острове в истоке Невы, шведы сами сожгли Ниен и отступили в крепость.
Подготовку к штурму Ниеншанца русские войска начали весной 1703 года. У Шлиссельбурга были сосредоточены значительные силы, включавшие Преображенский, Семеновский полки и другие подразделения. 23 апреля двадцатитысячный корпус под командой фельдмаршала Б. П. Шереметева выступил из Шлиссельбурга по северному берегу Невы к Ниеншанцу, 24 апреля войска остановились в пятнадцати верстах от крепости.
Шведский гарнизон состоял из 700 солдат, 150 из них должны были оборонять вновь созданные внешние укрепления. В крепости имелось 70 чугунных и пять медных орудий разных калибров, а также три мортиры.
В ночь на 25 апреля русский двухтысячный отряд под командованием подполковника Нейдгарта и капитана Глебовского совершил разведывательный рейд по Неве к Ниеншанцу. 26 апреля основные силы русских войск подошли к городу и расположились за внешним валом, служившим защитой от пушечной и ружейной стрельбы. Часть их переправилась на правый берег Охты на место сожженного Ниена (напротив крепости) и заняли здесь позиции, в результате чего Ниеншанц был взят в полную осаду с суши. 29 апреля основные приготовления были завершены и начался артиллерийский обстрел. Попытка штурмовать крепость оказалась неудачной, поэтому на следующий день, 30 апреля, была проведена массированная бомбардировка. Осажденные ответили артиллерийским огнем, но вскоре стрельба из крепости затихла. 1 мая, на рассвете, после залпа из пушек и мортир по крепости, на ее валу появился барабанщик и подал сигнал о сдаче.
Обстоятельный договор о сдаче Ниеншанца включал восемь разделов и подробно регламентировал вопросы капитуляции гарнизона и его ухода на шведскую территорию. Заключенный комендантом Иоганом Аполловым и фельдмаршалом Б. П. Шереметевым договор, после некоторых исправлений Петра I, вступил в силу. Гарнизон крепости, включая семьи и слуг, с двумя пушками, с оружием, боеприпасами и амуницией, с распущенными знаменами,
барабанным боем и пулями во рту вышел из крепости и отправился в Нарву. Через две недели, 16 мая (по старому стилю), на Заячьем острове был заложен Санкт-Петербург. В Москве 1 января 1704 года состоялось празднование взятия Нотеборга и Ниеншанца, в честь чего был устроен фейерверк.
Драматические события осады Ниеншанца ярко иллюстрируют найденные при раскопках фрагменты вооружений и боеприпасов. После массированного артиллерийского обстрела во рвах крепости осталось большое количество фрагментов мортирных бомб и ядер. Осколки гранат, эфес шпаги и ружейный замок могли остаться после неудачной попытки штурма 29 апреля.
Третья часть выставки представляла историю Охтинского мыса в петербургское время.
Текст со стенда:
Устье Охты в XVIII-XX веках
После основания Санкт-Петербурга местность в устье Охты оказалась далекой окраиной нового города. Валы крепости Ниеншанц были частично срыты еще осенью 1703 года, а в 1709 году взорваны, рвы оставались незасыпанными до начала XIX века. В 1718 году территория Охты была включена в состав Выборгской части Санкт-Петербурга, но в 1782 году выведена из состава города и стала пригородной слободой; окончательно она вошла в городскую черту только в 1828 году.
С 1717 года на месте крепости был создан питомник для обеспечения новых садов и парков Санкт-Петербурга саженцами деревьев, кустарника и цветов. «Канецкий огород» сначала находился в ведении Канцелярии от строений, с 1765 года принадлежал Воспитательному обществу благородных девиц Смольного монастыря, расположенному на противоположном берегу Невы. Просуществовал садовый питомник до начала XIX века. На выставке можно увидеть фрагмент садовой вазы, в которой выращивали саженцы.
Учитывая удобное расположение устья Охты для развития корабельного дела, Петр I в 1721 году повелел «новопостроенные домы на Канцовской стороне (правый берег Охты) отдать безденежно вольным плотникам», которые с этого времени начали регулярные судовые работы, заложив тем самым основу Охтинской верфи. В 1806 году верфь была выкуплена Морским ведомством и получила название Охтинского Адмиралтейства. С 1809 года в течение двадцати четырех лет верфь возглавлял корабельный мастер Вениамин Фалин Стоке, под руководством которого сооружались новые эллинги уже на Охтинском мысу. В ходе работ по выравниванию территории мыса для обустройства на нем верфи и были засыпаны рвы Ниеншанца. Остался только их юго-западный участок, где был устроен соединяющийся с Невой бассейн, просуществовавший до XX века. Для земляных работ было привезено большое количество грунта, в котором найдены разнообразные предметы, относящиеся к городскому быту XVIII века: расписная столовая посуда (тарелки и кружки), лощеные кувшины, кухонные горшки, керамические светильные плошки, предназначенные для праздничной иллюминации. Особый интерес представляют керамические фигурки солдат рубежа XVIII и XIX веков. Ремесло мастеровой окраины Санкт-Петербурга иллюстрируют металлические инструменты (долото, фрагмент отвертки, замок).
Первое крупное военное судно, 16-пушечный люгер «Стрела», было спущено со стапеля Охтинской верфи в 1811 году в присутствии императора Александра I. В следующие годы на верфи строилось еже-
годно пять-шесть крупных морских парусных судов, многие из них оставили заметный след в истории. В мае 1817 года был спущен на воду шлюп «Камчатка», на котором В. М. Головнин совершил кругосветное плавание; в 1818 – шлюп «Восток», флагманский корабль русской экспедиции Ф. Ф. Беллинсгаузена, открывшей Антарктиду; в 1832 – фрегат «Паллада», отправившийся с дипломатической миссией в Японию и увековеченный в одноименном романе И. А. Гончарова. Именно на Охтинской верфи был заложен в 1846 году первый русский винтовой фрегат «Архимед».
С 1912 года Охтинская верфь получила название Петрозавод. До конца 1960-х годов здесь строили буксиры, пассажирские теплоходы и плавмастерские, а в годы Великой Отечественной войны – тральщики, тендера и плашкоуты. Позднее предприятия, возникшие на базе Петрозавода, перешли к выпуску оборудования для судостроительной отрасли. В 1970-1980-х годах прошла реконструкция Петрозавода, в этот период исчезли и последние следы рвов крепости Ниеншанц. В 2008 году корпуса завода были демонтированы.
Видео выставки:
Фотографии Михаила Рыжова