Это статья из раздела «Архив: Охта-центр», посвященного истории борьбы против строительства небоскреба на Охтинском мысу.
Сергей Горбатенко
Председатель регионального комитета ИКОМОС
в Санкт-Петербурге
В последние годы в связи с проводимой по предложению ЮНЕСКО работой по Санкт-Петербургу в качестве объекта Всемирного наследия чувствуется недостаток общественного понимания сущности происходящих процессов. Виной тому во многом сложный системный характер самого объекта, состоящего из десятков компонентов и элементов историко-культурных и природных, городских и пригородных ландшафтов. Дополнительную сумятицу в умы вносят появляющиеся в СМИ высказывания, нередко тенденциозные, трактующие происходящие события в удобных для себя направлениях.
Последний образец такого творчества — опубликованная на сайте fontanka.ru статья главного архитектора проекта «Охта-центра», директора британской компании RMJM Филиппа Никандрова. На этот раз он выступил не только в качестве защитника своего детища, но и изложил собственный взгляд на обстоятельства и последствия включения объекта «Исторический центр Санкт-Петербурга и связанные с ним комплексы памятников» в Список всемирного наследия, причем в духе, крайне негативном по отношению к позиции Центра Всемирного наследия ЮНЕСКО и его экспертов. Справедливо упомянув о том, что «два этих вопроса абсолютно неразрывны», Никандров истолковал позицию противников башни «Охта-центра» исключительно как попытку «поддержания имиджа оппозиционеров — борцов за культуру», обвинив их в «слабом представлении того, что именно входит и по каким основаниям должно входить в объект Всемирного наследия». Поскольку в рядах перечисленных Никандровым организаций упоминается санкт-петербургское отделение российского комитета ИКОМОС, автор этих строк как его председатель не мог оставить статью без ответа. Моя задача не столько вразумить Никандрова, что, по-видимому, совершенно бесполезно, сколько дать общественности и специалистам объективную, основанную на документах и личных свидетельствах, картину происходившего в 1990-е и последующие годы в связи с означенной проблемой.
Исторический центр строгого режима
Мне, наряду со многими другими специалистами Ленинграда, довелось стоять у истоков включения нашего города в Список всемирного наследия. Я пришел на работу в УГИОП в качестве начальника научного отдела в первых числах января 1988 года. В том же году 18 октября СССР ратифицировал Конвенцию об охране Всемирного культурного и природного наследия, а уже в январе 1989 года научно-методический совет Министерства культуры представил рекомендации о включении в Список всемирного наследия от Ленинграда ансамблей двух площадей — Дворцовой и Декабристов (ныне Сенатской). Полугодом позже, 16 июня, вышло постановление совета министров СССР № 484 «О мерах по обеспечению выполнения обязательств советской стороной, вытекающих из Конвенции об охране Всемирного культурного и природного наследия». Им было предписано подготовить «перечни ценностей культурного и природного наследия … для возможного включения в Список всемирного наследия».
Во исполнение соответствующего распоряжения исполкома Ленсовета от 28 августа 1989 года в тот же день у секретаря Л. А. Ходченковой было проведено совещание и создана рабочая группа по «сбору, подготовке и оформлению» материалов от Ленинграда. В нее вошли начальник Главного управления по охране, использованию и реставрации памятников истории и культуры (ГлавУОП) А. М. Алексеев, Р. Е. Дунин и автор этих строк от УГИОП, В. Ф. Назаров (ЛенНИПИ генплана), представители Главного управления культуры, Ленуправления гражданской авиации, ЛенжилНИИпроекта, ведущих ленинградских издательств, ЛенТАСС.
Группа, по замыслу исполкома, была призвана осуществлять организационные (ГлавУОП, УГИОП) и технические функции: предоставить картографические и изобразительные материалы, обеспечить проведение аэрофото- и видеосъемки. Но при этом, согласно распоряжению, на нее возлагалась подготовка перечня объектов для последующего отбора кандидатов на включение в Список всемирного наследия. Предполагалось, что сами предложения предоставят учреждения, расположенные в выдающихся памятниках истории и культуры. Экспертами были назначены главный архитектор института «Ленпроектреставрация» О. Н. Башинский, историки архитектуры Ю. М. Денисов (ЛГУ) и В. Г. Лисовский (ЛГПИ им. А. И. Герцена), градостроитель, специалист по теории градостроительства и охранному зонированию М. А. Сементовская (ЛенНИПИ генплана). Материалы требовалось представить к 15 сентября.
Первые поступившие предложения, например от Эрмитажа, Академии наук, ГМЗ «Царское Село» показали, сколь сложной является проблема выбора при передаче инициативы представления в руки учреждений: масштаб и значимость многих памятников были сопоставимы, они конкурировали друг с другом. При этом многие учреждения, далекие от культуры, но занимавшие выдающиеся памятники (как, например, Министерство обороны) не проявили к предложению никакого интереса.
29 августа вопрос был рассмотрен на научно-реставрационном совете ГлавУОП. В ходе обсуждения споры на тему, какой же памятник или ансамбль важнее для Петербурга — Зимний дворец или Адмиралтейство, ансамбли Стрелки Васильевского острова или Петропавловской крепости, Царское Село или Петергоф, закончились с нулевым результатом. Выдвижение отдельных памятников было признано невозможным. Бесплодным оказался и путь выбора среди сопоставимых по ценности ансамблей. Было признано, что последние (образующие, как правило, грандиозные системы) неразрывно связаны с их архитектурным контекстом — исторической городской или ландшафтной средой, ценность которой к этому времени была не только осознана обществом, но и научно обоснована. Это обоснование легло в основу концепции утвержденных годом ранее объединенных зон охраны центральных районов Ленинграда. Таким образом, специалисты пришли к мысли о необходимости включения в Список всемирного наследия всего исторического центра города в пределах, близких к охватывающей его объединенной охранной зоне, с самым строгим режимом.
Ленинград и окрестности
Но ограничиться историческим центром Ленинграда также оказалось невозможным: на место в списке весомо претендовали ансамбли знаменитых императорских резиденций, и не только они. Исследования 1985–1989 годов, проводившиеся институтом ЛенНИПИ генплана в связи разработкой зон охраны Ломоносова — Петродворца — Стрельны (с участием автора этих строк), Кронштадта, Пушкина — Павловска, показали, что звенья архитектурно-ландшафтной системы столичной агломерации формировались на основе принципов государственной регламентации, причем с учетом не только экономических, военных и других практических требований, но и эстетических критериев. Характерные примеры — ландшафтно-градостроительная структура Царское Село — Павловск с ее дворцово-парковыми ансамблями в окружении малых дворцов, усадеб и «образцовых» деревень или Петергофская дорога с уникальной гирляндой резиденций и имений членов царской фамилии, частных усадеб.
Наряду со всемирно известными ансамблями пригородов участниками обсуждений было признано огромное значение целого ряда компонентов историко-культурного и природного ландшафта Большого Петербурга, в первую очередь Невы и Невской губы на всем ее протяжении от крепости Орешек и Шлиссельбурга с его каналами до Кронштадта и фортов. Нельзя было не обратить внимание на особенности природного рельефа — берега древних морей и ледниковые холмы, охватывающие Приневскую низменность, в особенности Ижорский уступ (глинт), на краю которого расположены Царское Село, ансамбли Ропши, Гостилиц, Пулковская обсерватория, недооценить такой геологический феномен, как Дудергофские высоты, всемирное научно-мемориальное значение научного городка И. П. Павлова на Колтушских высотах. Было решено, что Петербург немыслим и без своих северных окрестностей — Сестрорецкого разлива и парков Дубков, Юкковских и Токсовских высот, ансамблей Шувалова и Осиновой Рощи, без шоссейных дорог XVIII — середины XIX в., как правило идеально прямых, связывающих культурные компоненты в единую систему, а также фарватеров Невской губы — трасс восприятия береговых пейзажей с водной глади залива.
Итогом обсуждений стала концепция, предложенная градостроителями — руководителем мастерской ЛенНИПИ генплана Б. В. Николащенко и экспертом М. А. Сементовской, согласно которой универсальная ценность культурного и природного ландшафта Большого Санкт-Петербурга, сформированного в исторически короткий срок гигантскими усилиями российского государства, была признана превосходящей ценность его составных частей. В соответствии с этой концепцией и было решено формировать заявку для включения в список. Первоначально объект получил название «Исторический центр Ленинграда с окрестностями».
Для подготовки материалов была организована рабочая группа совета под руководством автора этих строк. В состав группы экспертов, которую возглавил Ю. М. Денисов, была включена ландшафтный архитектор И. В. Барсова. Позже, на основании распоряжения исполкома Ленсовета от 5 сентября 1989 г. № 1088-р, приказом ГлавУОП от 8 сентября была создана рабочая комиссия (председатель Р. Е. Дунин, заместители Б. Н. Ометов, С. Б. Горбатенко), имевшая в своем составе уже четыре группы: общего руководства и координации (Б. Н. Ометов, Б. И. Назарцев, Ю. И. Ходаков, Л. И. Загоровская и три юриста), научную, включая совет из пяти вышеупомянутых экспертов, производственную (В. Ф. Назаров, Б. В. Николащенко), группу фотодокументации (сотрудники УГИОП).
Началась лихорадочная работа, на которую отводилось чуть более двух недель. Заявочный лист с основными данными по объекту, обоснованием его универсальной выдающейся значимости по принятым Комитетом Всемирного наследия критериям, подтверждением подлинности и целостности, подробным основанием для включения в список подготовил ЛенНИПИ генплана. Сотрудниками научного отдела УГИОП было составлено 13 исторических справок по компонентам объекта (правда, в заявку вошел только составленный нами «Исторический очерк развития Санкт-Петербурга и окрестностей»). Было подготовлено шесть приложений к заявочному листу: генеральный ситуационный план объекта и план исторического центра Ленинграда, альбом с фотографиями, набор слайдов, вышеупомянутый исторический очерк, две книги — «Памятники архитектуры Ленинграда» (Л., 1975) и «Памятники архитектуры пригородов Ленинграда» (Л., 1983), список библиографических источников.
Городская номинация
В результате к 15 сентября 1989 года материалы заявки были сформированы, переведены на английский язык и в двух экземплярах переданы в Министерство культуры, откуда 25 сентября при посредстве МИДа направлены в Париж. Позже, в октябре в Министерство культуры для передачи в Комитет Всемирного наследия был отправлен фильм «Санкт-Петербург с птичьего полета» (автор — Ю. М. Денисов).
В состав заявочного листа (пункт 3а) вошел идентификационный перечень объекта из 35 основных компонентов, частично с поэлементной расшифровкой:
1. Исторический центр Санкт-Петербурга, в том числе системы:
- главного городского пространства,
- Невского проспекта,
- Литейной части,
- Адмиралтейской части,
- Васильевского острова,
- Петроградской стороны,
- островов.
2. Историческая часть Кронштадта, в том числе ансамбли Адмиралтейства, Военно-морского госпиталя, городской крепости, гавани.
3. Кронштадтская крепость, в том числе форты в Финском заливе, Ино, Серая Лошадь, Красная Горка; свайные преграды, фарватеры и другие инженерные фортификационные сооружения.
4. Исторический центр Петрокрепости (Шлиссельбург).
5. Крепость Орешек.
6. Дворцово-парковый ансамбль и исторический центр Пушкина.
7. Дворцово-парковый ансамбль и исторический центр Павловска.
8. Ансамбль Пулковской обсерватории.
9. Дворцово-парковый ансамбль Ропши.
10. Дворцово-парковый ансамбль Гостилиц.
11. Дворцово-парковый ансамбль «Тайцы».
12. Дворцово-парковый ансамбль и исторический центр Гатчины.
13. Ансамбль Троице-Сергиевой пустыни.
14. Дворцово-парковый ансамбль «Михайловка».
15. Дворцово-парковый ансамбль «Знаменка».
16. Дворцово-парковый ансамбль и исторический центр Петродворца.
17. Дворцово-парковый ансамбль Собственной дачи.
18. Дворцово-парковый ансамбль Стрельны.
19. Дворцово-парковый ансамбль «Сергиевка».
20. Дворцово-парковый ансамбль и исторический центр Ломоносова.
21. Павлово — Колтуши.
22. Ансамбль усадьбы Зиновьевых (Невский лесопарк).
23. Ансамбль усадьбы Шуваловых.
24. Ансамбль усадьбы Вяземских «Осиновая роща».
25. Сестрорецкий разлив, оружейный завод. Парк Дубки.
26. Усадьба Репина «Пенаты».
27. Комаровское поселковое кладбище.
28. Линдуловская роща.
29. Река Нева с берегами и набережными.
30. Ижорский уступ (глинт).
31. Дудергофские высоты.
32. Колтушская возвышенность.
33. Юкковская возвышенность.
34. Дороги:
- Московская дорога,
- Киевское шоссе,
- железная дорога Ленинград — Павловск,
- шоссе Пушкин — Гатчина,
- Волхонское шоссе,
- Таллиннское шоссе,
- Петергофское шоссе,
- Ропшинское шоссе,
- Гостилицкое шоссе,
- Приморское шоссе,
- Колтушское шоссе.
35. Фарватеры:
- Морской канал,
- Петровский фарватер,
- Кронштадтский фарватер,
- Зеленогорский фарватер.
В конце года журнал «Ленинградская панорама» опубликовал интервью с А. М. Алексеевым. Отметив, что целостной системы охраны наследия в то время в Ленинграде не существовало, он продолжил: «…Большая и срочная работа по подготовке документов для ЮНЕСКО заставила ведущих специалистов и руководителей города еще и еще раз пересмотреть подходы к сохранению центра. … Ленинград не Париж и не Москва, которые формировались веками. Он возник волей одного человека, по гениальному «генплану» Петрову. … Искусственный, «придуманный» город тем и уникален. Изумительно обыграна не только территория, но и акватория дельты Невы: просторы воды, просторы небес, острова стали частью градостроительного замысла, на них зиждутся все архитектурные основы. Так можно ли ломать, расчленять эту совокупность городских пространств и неповторимого северного ландшафта?
Мы решили, что такое вряд ли допустимо, и подаем в разработанной для ЮНЕСКО концепции наш город как единый и уникальный градостроительный и историко-культурный памятник, структурно делящийся на системы и подсистемы…
— И тем самым создаете прецедент!
— В некотором роде да. В Списке всемирного наследия уже числятся исторический центр Рима, Венеция, и нам не грозит прослыть нескромными. Но ленинградские масштабы, пожалуй, беспрецедентные: мы представили на рассмотрение не только центр Ленинграда и четыре его самых знаменитых пригорода (был и такой черновой вариант), а всю исторически сложившуюся часть агломерации Петербурга — Петрограда…» Итак, было официально подтверждено, что власти в полном согласии с мнением специалистов готовы рассматривать город в качестве объекта наследия системно, не только как исторический феномен, но и гигантский культурный и природный ландшафт.
Предупреждение ИКОМОС
17 октября 1989 года заявка поступила на экспертизу ИКОМОС (Международного совета по памятникам и достопримечательным местам), главного консультанта и эксперта ЮНЕСКО по вопросам культурного наследия. В апреле 1990 года ИКОМОС дал положительное заключение о включении объекта в список по четырем из шести принятых Комитетом Всемирного наследия критериям, поскольку он
согласно критерию I является шедевром творческого гения человека;
согласно критерию II отражает воздействие, которое оказывает смена общечеловеческих ценностей в пределах определенного периода времени, на развитие архитектуры, монументального искусства, градостроительства и планирования ландшафтов;
согласно критерию IV является выдающимся образцом архитектурного ансамбля и ландшафта, иллюстрирующего важный этап развития человеческой истории;
согласно критерию VI непосредственно связан с событиями, идеями и взглядами, произведениями литературы и искусства, имеющими выдающееся мировое значение.
В обосновании ИКОМОС знаменательна первая фраза: «Необходимость включения Ленинграда в Список мирового наследия настолько очевидна, что детальное обоснование кажется излишним…» Далее указывается на стремительное возникновение города трудами тысяч рабочих, солдат и военнопленных, перечисляются этапы его развития, имена архитекторов разных стран, внесших вклад в формирование облика северной столицы России и ее загородных резиденций. По словам рецензента, уже к концу XVIII в. «городской ландшафт Санкт-Петербурга приобрел монументальное великолепие, принесшее ему мировую славу Северной Венеции». «В истории градостроительства Ленинград, без сомнения, единственный пример обширного проекта, сохранившего весь свой замысел, несмотря на быструю смену стилей, считающихся несовместимыми… От несходства стилей впечатление вневременного великолепия оживает в этом раскрывающемся взгляду историческом центре, где величие памятников сомасштабно ландшафту, лишенному заднего плана, открытого к морю, постоянно овеваемому морскими ветрами и перерезанному каналами…»
Таким образом, в характеристике ИКОМОС наряду с констатацией феноменально быстрого (по историческим меркам) возникновения Санкт-Петербурга и высокой оценкой его памятников и ансамблей нашлось место восторженной характеристике открытого горизонтального ландшафта главного городского пространства — акватории Невы в окружении монументальных ансамблей. Однако в заключительной части, кроме комплиментов в адрес города в связи с обширными послевоенными реставрационными работами, прозвучало предупреждение: «…ИКОМОС также отмечает, что сегодня Ленинград — это город почти с 5-миллионным населением, простирающийся на площади 200 кв. км. Существование огромного индустриального комплекса — крупнейшего в СССР — с его сталеобрабатывающими, нефтехемическими и химическими предприятиями ставит сложную проблему гармонизации политики развития и сохранения города. Начертание границ исторических зон, включенных в номинацию, принимает во внимание главные элементы архитектурного наследия, а не окружающую природно-ландшафтную среду. Ввиду факта, что Генеральный план развития города и области был принят в 1987 г., было бы целесообразно рекомендовать строгий контроль над развитием загрязняющей промышленности во избежание развития событий, подобных пережитым, например Венецией и ее лагуной (включенными в Список всемирного наследия в 1987 году)».
Петербург в списке значится
Письмо из Министерства культуры с известием о положительном мнении ИКОМОС поступило в ГлавУОП 7 мая 1990 года. Однако в нем содержались следующие требования: «Предложение о включении окрестностей Ленинграда требует дополнительного обоснования. Предложено представить дополнительно фотографии с изображением общего вида сверху исторического центра и других предложенных объектов, а также диапозитивы, фотографии, карты с изображением пригородов Ленинграда». Недостающие материалы было необходимо подготовить к 15 июня. Особо предлагалось отметить работу заместителя начальника УГИОП Б. Н. Ометова за подготовку предшествующего пакета материалов «в короткие сроки, в условиях незапланированных ресурсов и на высоком профессиональном уровне».
16 мая на совещании ГлавУОП было принято решение о подготовке дополнительных материалов рабочей группой прежнего состава в срок до 1 июля (две дополнительных недели отводились на перевод). 23 мая А. М. Алексеев подписал детальный график работ. Общий контроль и координация возлагались на его заместителя В. П. Ермоленко.
В ходе работы производственная группа (ЛенНИПИ генплана) выполнила развернутый вариант идентификационного перечня объекта (п. 3а заявочного листа), который включил еще один компонент – Зеленый пояс Славы (теперь их стало 36). Была сделана их детальная расшифровка, после которой заявочный лист включил 139 элементов историко-культурного и природного ландшафта Большого Петербурга. Авторы отдавали себе отчет в том, что далеко не все эти элементы были ценностями мирового уровня сами по себе, однако каждый из них был опорной точкой или узлом гигантской ландшафтно-градостроительной структуры, которая во многом держалась на них и тем самым поднимала их значение для системы в целом.
В соответствии с обновленным идентификационным перечнем производственная группа выполнила новую план-схему в масштабе 1:25 000 на 35 листах, использовав в качестве подосновы растиражированный Генеральный план развития Ленинграда и области 1987 года (единственно подходящий по охвату территории и при этом не имевший грифов «секретно» или «для служебного пользования»). Сотрудники научного отдела УГИОП совершили множество выездов на объекты города и области для производства дополнительной фотосъемки. Материалы были подготовлены к 3 июля и по прежней схеме (через МК и МИД) отправлены в Париж.
В декабре 1990 года, на 14-й сессии Комитета Всемирного наследия ЮНЕСКО в канадском городе Банфе объект, в соответствии с четырьмя вышеозначенными критериями, было решено включить в Список всемирного наследия под № 540 с названием «Исторический центр Ленинграда и связанные с ним комплексы памятников» (Historic Centre of Leningrad and related groups of monuments).
Почему Комитет Всемирного наследия принял новое название, заменив им первоначальное («…и окрестности») и повлекла ли такая перемена какие-либо исключения из состава заявленного объекта? В октябре 1998 года автор этих строк сделал соответствующий запрос в Центр Всемирного наследия ЮНЕСКО от имени КГИОП. Ответ директора Берндта фон Дроста гласил: «Изменение названия с «окрестности» на «связанные комплексы памятников» представляется ответом на замечание, сделанное ИКОМОС в его оценке (см. выше — С. Г.). Тем не менее, поскольку особых замечаний по определению этого места не было сделано, объект Всемирного наследия включает исторический центр и все связанные памятники, как заявлено и включено в список страной-заявителем в 1989 г.». Действительно, на вышеупомянутой схеме объект был представлен в виде локальных ландшафтных и градостроительных узлов, а также природных компонентов, связанных в единую систему каркасом исторических дорог и фарватеров. Понятие «окрестности», подразумевающее единый территориально-средовой комплекс с общей границей, не соответствует этой системе, «врезанной» в свое окружение. Это и было отмечено экспертами ИКОМОС, послужив причиной изменения названия.
Одновременно с решением о включении в список, в соответствии с заключением ИКОМОС, Комитет Всемирного наследия «…настоятельно рекомендовал ответственным властям усилить контроль над развитием загрязняющей промышленности и обеспечением лучшего баланса между промышленными и включенными в список территориями. Он также рекомендовал уделять особое внимание в отношении возможности создания новой туристической инфраструктуры, особенно гостиничных учреждений». В этих рекомендациях нашли отражение острые проблемы Ленинграда и области: ошибки урбанизации окрестностей города без учета ценности его ландшафтов и достопримечательностей, безудержное развитие промышленности в сочетании с недостаточностью экологических мер, слабое развитие культурного туризма, отсутствие развитой сети средних и малых, а также молодежных гостиниц. При этом ЮНЕСКО выразило готовность провести в рамках Фонда Всемирного наследия международную экспертизу пакета законодательных и нормативных документов, касающихся памятников, включенных в список.
Официально о включении в список Ленгорисполком был извещен письмом Министерства культуры от 28 февраля 1991 года. 2 сентября в УГИОП «для использования в практической работе» были направлены переведенные на русский язык материалы 14-й сессии Комитета Всемирного наследия, а четырьмя днями позже городу было возвращено его историческое название.
Декларация о намерениях
Итак, желанное включение в Список всемирного наследия номинации «Исторический центр Санкт-Петербурга и связанные с ним комплексы памятников» состоялось.
Каких перемен в городской политике следовало ожидать? Прежде всего в соответствии с широкой ландшафтно-градостроительной трактовкой объекта должны были появиться новые акценты и внесены коррективы в градостроительную политику Санкт-Петербурга и области, задачи охраны наследия и культурного туризма поставлены в ряд приоритетных. Нуждалась в пересмотре методология охраны наследия: доминирующий поэлементный подход (памятник, в лучшем случае ансамбль) следовало дополнить комплексным (особая охрана особо ценных в разных аспектах исторических территорий — по международной терминологии достопримечательных мест). Следовало срочно начать разработку и уточнение планов границ всех элементов объекта, определить особые режимы охраны, разработать и начать реализацию мер по архитектурной регенерации и возвращению в социокультурный оборот компонентов и элементов, многие из которых деградировали и разрушались. Наконец, было необходимо наладить взаимодействие между городом и Ленинградской областью, которая в 1993 году получила статус самостоятельного субъекта Российской Федерации (на ее территории расположена значительная часть элементов петербургской номинации).
Было совершенно необходимо принятие просветительских программ (как того требует раздел VI Конвенции). Поскольку ландшафтно-градостроительный подход к системе охраняемых объектов, признание равных прав уникальных и «малых» объектов, их историко-средового контекста были достаточно новыми для нашего общества, привыкшего воспринимать в первую очередь широко декларируемые ценности (ансамбли и архитектурные шедевры центра Петербурга, восстановленные после войны загородные императорские резиденции), следовало организовать широкую разъяснительную и просветительскую компанию, призванную разъяснить высокий смысл включения в Список всемирного наследия и специфику объекта. Все эти задачи могли быть успешно решены специально учрежденным органом по управлению объектом Всемирного наследия.
Ничего подобного сделано не было. Город не выразил никаких намерений всерьез подойти к происшедшему, восприняв факт включения в список лишь как политическую декларацию, не влекущую никаких последствий. Возможно, одной из причин этого стала ликвидация ГлавУОП, сильной централизованной организации, которая не только занималась подготовкой материалов для включения в список, но и, будучи ответственной за городскую стратегию охраны, определяла идеологию и поддерживала концепцию объекта Списка всемирного наследия. 15 февраля функции главка были переданы УГИОП — организации с преимущественно инспекторскими функциями, традиционно сосредоточенной на текущей работе. Управление «Ленглавархитектура» (бывшее ГлавАПУ, нынешнее КГА), видя в факте включения города в список тормоз для осуществления своей деятельности в разработке градостроительных и нормативных документов, попросту игнорировало этот факт. Показательный пример — нежелание ведомства согласовывать разработанные проекты зон охраны пригородных районов, из-за чего они на долгие годы получили статус временных.
Непонимание проблемы, с одной стороны, и ее искусственное замалчивание — с другой привели к многолетней летаргии города в качестве объекта Всемирного наследия. Не было приложено никаких усилий и по пропаганде Санкт-Петербурга в качестве объекта Списка всемирного наследия. В начале 1990-х в прессе появилось лишь несколько незначительных заметок, посвященных этому событию. До сих пор отсутствуют даже элементарные буклеты со схемой и сведениями об объекте, не говоря уже о серьезных альбомах и монографиях. На протяжении более 15 лет не только жители, но и ответственные чиновники (в том числе первые лица города), едва узнав о самом факте включения в список, фактически оставались в неведении, что же в него включено, какова специфика управления такими памятниками и местностями, какие права это дает и какие обязанности налагает.
Столица упущенных возможностей
Многие элементы номинации не имели и до сих пор не имеют охранного статуса. В 1991 году при участии автора этих строк была подготовлена документация для взятия под охрану парков, достопримечательных мест и элементов исторической планировки на территории Кировского и Красносельского районов, в том числе включенных в Список всемирного наследия исторических трасс Петергофского и Таллиннского шоссе, а также зверинца в Павловске (что и состоялось распоряжением мэра № 108-р от 30.01.92). Но после смены руководства УГИОП такие меры больше не предпринимались, а некоторые элементы в 2000 году были даже сняты с охраны (Дача Шитта и здания Госпитальной дачи близ Ораниенбаума).
В 1992 г. был создан международный Центр Всемирного наследия (секретариат одноименного Комитета) со штаб-квартирой в Париже (WHC), годом позже — организация городов Всемирного наследия (OWHC). Возможно, результатом именно этих событий стал двухдневный визит в Санкт-Петербург в апреле 1993 года Миссии ИКОМОС во главе с генеральным секретарем с целью ознакомиться с ситуацией, сложившейся после включения номинации в Список всемирного наследия. По результатам состоявшихся встреч в перечне имеющихся городских проблем было отмечено: «Бесплановая экспансия навстречу потребностям сегодняшнего дня (территориальное распространение, децентрализация производства, новый порт, зоны досуга) угрожает целостности культурного ландшафта и балансу экосистем, внутри которых расположен Санкт-Петербург». Было указано на проблемы правового обеспечения, недостаточно современный уровень и труднодоступный характер научной и методологической баз данных, необходимость поощрения участия граждан в охране наследия. От имени Комитета Всемирного наследия ИКОМОС предложил провести для руководителей города, ответственных за сохранение включенного в список объекта, коллоквиум с участием иностранных специалистов, готовых поделиться своим опытом решения подобных проблем. Насколько нам известно, отклика это предложение не получило.
Вместе с тем обращения к теме Санкт-Петербурга — объекта Всемирного наследия периодически появлялись в печати. В 1994 г. Д. С. Лихачев апеллировал к международному статусу города и ансамблей в его окрестностях, протестуя против планов возведения небоскреба «Петр Великий» в устье Смоленки. В том же году вышла обширная статья О. Черницкого («Санкт-Петербургское эхо», 13 апреля), где впервые был помещен перечень петербургских компонентов, включенных в список. В 1995 году на конференции «Проблемы охраны памятников истории и культуры Санкт-Петербурга в условиях приватизации» прозвучало сообщение Б. В. Николащенко по тексту заявочного листа, а годом позже на конференции в РГПУ им. Герцена — его доклад «Концепция внесения Санкт-Петербурга в Список всемирного наследия». В сборнике материалов этой конференции была помещена также наша статья «Санкт-Петербург в Списке всемирного наследия (пять лет без перемен)» с перечнем проблем, связанных с неисполнением обязательств, вытекающих из факта включения петербургской номинации в Список всемирного наследия. В том же 1996 году мы опубликовали еще одну статью на эту тему, в которой, в частности, указывалось на негативные последствия застройки коттеджами ценных ландшафтов в окрестностях и на плачевное состояние, даже гибель ряда элементов номинации.
Тогда же, в 1996 году, Министерством культуры был издан и разослан органам охраны Сборник руководящих документов по управлению местами, являющимися Всемирным культурным наследием. В сопровождающем письме министра культуры Е. Ю. Сидорова от 20 марта 1997 года говорилось: «…Положения, разработанные в данном сборнике, дополняют законодательные и нормативные акты Российской Федерации по охране и использованию памятников истории и культуры и обязательны к исполнению». Никакой видимой реакции не последовало вновь.
Время работает против наследия
В 1999 году в Новгороде состоялся организованный российским комитетом ИКОМОС Международный учебный семинар для менеджеров объектов Всемирного наследия, на котором в числе других приглашенных лиц присутствовал директор Центра Всемирного наследия М. Бушенаки. На семинаре прозвучал доклад автора этих строк «Проблемы идентификации Санкт-Петербурга в Списке всемирного наследия», в котором был дан анализ проблем названия, состава, наименования элементов, начертания границ, наличия ошибок в номинации. Доклад завершался словами: «Прошло почти десять лет, но мы все еще стоим на пороге открытой нами двери, не решаясь сделать первый шаг». Тогда же тема, с отсылками к международному опыту, была освещена нами в статье, опубликованной в журнале «Дизайн и строительство».
В том же 1999 году мы направили обращение в адрес председателя Комитета по культуре вице-губернатора Санкт-Петербурга В. П. Яковлева. В нем наряду с напоминанием о предстоящей в 2000 году 10-летней годовщине включения петербургской номинации в список, была предложена программа пропаганды объекта в связи с этим событием. Комитет по культуре перенаправил письмо в КГИОП, который, выразив принципиальное согласие с темой, вновь отказался действовать в этом направлении, сославшись на более актуальные, по его мнению, направления работ.
В 2001–2003 гг. кафедрой ЮНЕСКО при РГПУ им. Герцена было издано два учебных пособия с публикацией краткой истории концепции номинации, текста заявочного листа и заключения ИКОМОС. Наряду с этой важной информацией книги содержат ряд ошибок, самой существенной из которых является безосновательное включение в издание 2003 года в качестве «достояния Всемирного наследия» списка из огромного множества памятников Петербурга, извлеченного из справочников, изданных КГИОП.
25 июня 2002 года был принят закон «Об объектах культурного наследия (памятниках истории и культуры) народов Российской Федерации». Он содержит статьи о первоочередном внимании, которое должно уделяться объектам Списка всемирного наследия, виды наследия приведены в соответствие с международной классификацией (в том числе включен такой универсальный вид, как достопримечательные места). Никаких реальных изменений в отношении города к своему высокому международном статусу в качестве объекта ЮНЕСКО в связи с этим событием вновь замечено не было.
При этом сведения о статусе Петербурга в ЮНЕСКО доходили до организаций и представителей местных органов власти. В КГИОП периодически поступали запросы по этому поводу. На протяжении 2002–2006 годов письма с соответствующими разъяснениями были направлены в ТРК «Петербург», администрации Кронштадта, ГМЗ «Павловск», Петербургскому государственному университету путей сообщения и т. д.
В 2004 году подошло время международного мониторинга Санкт-Петербурга в качестве объекта Списка всемирного наследия. В связи с этим КГИОП был вынужден обратиться к теме. «Периодический отчет о применении Конвенции по Всемирному наследию» по петербургской номинации после ряда корректировок был принят Центром Всемирного наследия в 2006 г. В разделе II «Состояние сохранности конкретных объектов Всемирного наследия», в частности, указано, что «городское развитие может оказать негативное воздействие на подлинность достояния, а именно поскольку это касается защиты видов (перспектив)» — иными словами, отмечена угроза для городского ландшафта вследствие диссонирующего воздействия современной, в первую очередь высотной застройки. Констатировалось отсутствие конкретных планов и ответственности за управление объектом, программ его мониторинга.
Последнее отразило главную проблему номинации. Из-за отсутствия планомерного управления и надзора за объектом Всемирного наследия многие его компоненты за время, прошедшее с 1990 года, не только не были восстановлены или отреставрированы, но и значительно пострадали. Так, главному городскому пространству, в первую очередь панорамам Невы, был нанесен очевидный ущерб с возведением высотных зданий на Васильевском острове и на стрелке Выборгской стороны, на набережной Робеспьера. Виды Невского проспекте на площади Восстания уже сегодня искажены торговым центром «Стокманн», возведенным на месте снесенных исторических зданий, и громоздким брандмауэром отеля на Гончарной, 4. В перспективы улиц Литейной части вторглись здания, абсолютно несомасштабные исторической застройке, — «Парадный квартал», дом по Большеохтинскому пр., 9, Адмиралтейской части — отель на Почтамтской ул., 4, первенец диссонансов в петербургских панорамах. Московский проспект, также согласно схеме входящий в Список всемирного наследия, искажен многоэтажным жилым комплексом у Новодевичьего монастыря (эти примеры можно множить и множить).
Список проблемных компонентов в окрестностях еще более обширен. Деградируют или находятся в аварийном состоянии многие постройки кронштадтского Адмиралтейства и фортов, ансамбли Дачи Самойловой и Александровой дачи в Павловске, дворцово-парковые ансамбли в Ропше и Гостилицах, многие другие. У нас на глазах происходит неуместная «модернизация» дворцово-парковых ансамблей в Стрельне и Михайловке, под угрозой реконструкции центр Петергофа, утрачены многие памятники исторического центра Ораниенбаума и усадеб в его окрестностях. Господский дом усадьбы «Осиновая роща» сгорел, в Невском лесопарке возводится странный для окрестностей Санкт-Петербурга русский этнографический парк «Богословка». Юкковская возвышенность, частично Дудергоф, деревня Поляны застроены коттеджами. Компонент «Река Нева с набережными и берегами» также деградирует и подвергается урбанизации; главная для нее угроза — небоскреб «Охта-центра».
Ретроспективная инвентаризация
В 2005 году состоялось знаменательное событие, которое вслед за Периодическим отчетом сдвинуло проблему с мертвой точки. 18 августа в московский офис ЮНЕСКО было направлено письмо директора Центра Всемирного наследия Франческо Бандарина, который известил российскую сторону о начале Ретроспективного инвентаризационного проекта «…для идентификации пробелов и упущений во всех номинационных досье мест, внесенных в Список всемирного наследия между 1978 и 1998 гг.». Ближайшая цель состояла в обеспечении номинации точными картографическими материалами, желательно в GIS-файлах. КГИОП официально получил полный перечень объектов, включенных в список, — Порядковую таблицу номинации и копии карт, приложенных в 1990 году со следующим комментарием: «Участок чрезвычайно сложен; в дополнение к историческому центру Санкт-Петербурга имеется свыше 140 отдельных элементов участка, рассеянных по территории в более чем 9000 квадратных километров, в пределах приблизительно 100–150 км от города. Список участков, воспроизведенных в вышеприведенной Порядковой таблице номинации, не описывает точно все малые элементы. Управление таким сложным достоянием предполагает, что система GIS была бы чрезвычайно желательной, если ее нет уже на месте. Конечная цель должна состоять в том, чтобы каждый из элементов достояния являлся определимым на уровне кадастровой крупномасштабной карты границ и что территория этого элемента известна…»
Это событие заставило детально оценить заявочный лист и состав номинации 1990 года, что и было сделано автором этих строк. Выявились несоответствия и неточности, вызванные прежде всего спешкой при подготовке заявочного листа в 1989–1990 годах и вследствие этого отсутствием должной координации между исполнителями, недостаточной изученностью некоторых объектов, отсутствием профессионального редактирования перевода (на многие шероховатости мы указывали еще в 1999 году на вышеупомянутом семинаре в Новгороде). Проблемы состоят в следующем.
- Слишком сжатое и недостаточное для четкой идентификации описание элементов исторического центра Санкт-Петербурга. Примененные термины и топонимы носят узкопрофессиональный или историко-культурологический характер, не содержат упоминания о наиболее выдающихся ансамблях и их системах.
- Включение в состав перечня некоторых элементов, в значительной степени утраченных или претерпевших эволюцию, частично утративших историко-ландшафтную и градостроительную ценность (например, кронштадтского форта Екатерина или Дачи Шереметева в Павловске). Одновременно в перечень не вошли ценные элементы из состава ландшафтно-градостроительных структур или композиций ансамблей (такие как набережные и молы гаваней и комплекс канала Петра Великого в Кронштадте, Морской канал в Ораниенбауме, археологические памятники Ниеншанца — впрочем, тогда еще не изученного).
- Очевидная непоследовательность в раскрытии состава некоторых компонентов, названия которых иногда не находят продолжения в составляющих их элементах (например, компонент «Исторический центр г. Петрокрепости (Шлиссельбург)» раскрыт как Старый и Новый Ладожские каналы, а собственно для исторического центра в перечне не осталось места; то же с Сестрорецким разливом; напротив, некоторые компоненты в качестве элементов повторяют сами себя, например в составе Усадьбы Вяземских означен единственный элемент «Осиновая роща», что одно и то же). Есть случай повтора (Колтушские высоты как элемент Павлова — Колтушей и как самостоятельный компонент).
- Неточный и во многом приблизительный характер начертания границ на схеме, объясняемый их простым отсутствием в 1989 году. Границы объектов культурного наследия разрабатывались КГИОП в конце 1990-х — 2000-е годы, поэтому создателям схемы приходилось опираться на обобщенные данные исторических справок к проектам зон охраны и в условиях нехватки времени проектировать границы на лету. На то, что при этом нельзя было работать на подоснове, обеспечивающей точную привязку, указывалось выше.
- Несовпадение названий ряда элементов в номинации и их названий в актах о взятии под охрану.
- Технические ошибки перевода: (самые смешные и с удовольствием муссируемые оппонентами: Green Horse вместо Grey Horse или Muskovskoe Highway). Впрочем, они не имели принципиального значения: мероприятия по охране объекта должны были осуществляться страной-заявителем по русскоязычному варианту заявки.
Важнейшей проблемой продолжала оставаться необходимость координации мер по «ретроспективной инвентаризации» с администрацией Ленинградской области.
1 апреля 2005 года депутат Законодательного собрания А. А. Ковалев направил на имя директора Центра Всемирного наследия отчет «О несоответствии объекта, включенного в Список всемирного наследия, требованиям и критериям Комитета Всемирного наследия» с жестким критическим анализом ситуации, сложившейся с охраной наследия, прежде всего исторической застройки города. Таким образом, альтернативная точка зрения на происходящее, дополнившая официальную, смогла дать органам ЮНЕСКО лучшее представление о происходящем с петербургским объектом Всемирного наследия.
Работа по уточнению границ и состава номинации была заказана КГИОП ООО «Архитектурная мастерская Н. Ф. Никитина» (главный архитектор проекта — А. А. Овсянникова, научный руководитель темы — Г. П. Боренко). Мастерская, которая одновременно разрабатывала новую версию зон охраны Санкт-Петербурга в его административных границах, сразу взяла курс на резкое сокращение границ объекта Всемирного наследия до границ новой охранной зоны (также сокращаемой), с трактовкой в качестве буферной одной из проектируемых зон регулирования застройки (ЗРЗ-1). В отношении элементов окрестностей мастерская вообще отказалась от проведения серьезных научных исследований объектов, предпочитая решать этот вопрос в ходе административных совещаний с КГИОП. Речь шла только об уменьшении числа элементов, о включении упущенных не было и речи. Мнением специалистов из числа бывших сотрудников давно ликвидированного научного отдела в КГИОП интересовались, но, как правило, во внимание его не принимали.
«Охта-центр» увидят в Бразилии
Хроника дальнейших событий, многие из которых хорошо известны по сообщениям в СМИ и публикациям в интернете, такова.
2–7 февраля 2006 года состоялась совместная миссия Центра Всемирного наследия (директор Ф. Бандарин) и ИКОМОС (эксперт — председатель Австрийского национального комитета ИКОМОС В. Липп). Обсуждались вопросы границ и буферной зоны, процедуры изменений границ и критериев объекта Всемирного наследия, обмена информацией, проектов новой сцены Мариинского театра и Новой Голландии.
8–16 июля 2006 года на 30-й сессии Комитета Всемирного наследия в Вильнюсе было принято решение просить город представить требуемые материалы по границам и буферной зоне для рассмотрения на 31-й сессии в 2007 году. Одновременно городской администрации в ответ на проблемы с сохранением исторической городской среды было рекомендовано придерживаться положений Венского меморандума «Всемирное наследие и современная архитектура — управление историческим городским ландшафтом».
29 января — 2 февраля 2007 года в Петербурге прошла региональная конференция стран Восточной и Центральной Европы «Управление и сохранение исторических центров городов, внесенных в Список всемирного наследия», организованная Центром Всемирного наследия совместно с московскими учреждениями ЮНЕСКО и правительством Санкт Петербурга. Она стала мероприятием международного значения в рамках подготовки нового нормативного акта по сохранению исторических городских ландшафтов. В числе главных грозящих им опасностей на первом месте были указаны высотные сооружения внутри или рядом с историческими центрами городов. И недаром в центре внимания участников оказался небоскреб Газпром-сити, представленный общественности руководством газовой компании в конце 2006 года «Этот проект сосредоточил внимание делегатов на необходимости принятия рабочей концепции, обеспечивающей эффективное управление историческими городами в эпоху глобализации и в условиях все возрастающего давления строительного бума. Было достигнуто всеобщее согласие о том, что для Санкт-Петербурга неотъемлемой концепцией является концепция исторических городских ландшафтов». Была подчеркнута выдающаяся универсальная ценность, подлинность и целостность Большого Санкт-Петербурга, актуальность охраны его традиционно горизонтальной небесной линии.
В отношении документации, которую городу следовало представить на 31-й сессии, были даны следующие рекомендации: «На основе документации и анализа, подготовленных администрацией, должна быть представлена совокупность границ зон выдающейся универсальной ценности объекта с особым указанием его роли как города на реке. Обзор морфологии города и иерархический визуальный анализ должны быть расширены на всю номинацию. Жесткие высотные ограничения должны быть установлены еще до проведения анализа. Должна быть подготовлена система буферных зон с введением, где это необходимо, планирования и проектирования, альтернативных текущим проектам».
Материалы, представленные городом на 31-й сессии Комитета Всемирного наследия, проходившей в Новой Зеландии 23 июня — 2 июля 2007 года, были признаны неудовлетворительными как в отношении границ и буферных зон, так и в отношении количества компонентов номинации, не охватывающих Ленинградскую область. Особенно большая озабоченность была выражена в отношении башни Газпрома. Это подтверждалось специальным заявлением Центра Всемирного наследия от 18 января 2008 года.
Те же замечания, уже гораздо более настойчивые по отношению к башне Газпрома (к этому времени переименованной в «Охта-центр»), содержали решения 32-й сессии, проходившей 2–20 июля 2008 года в Квебеке. Прозвучало предупреждение в связи с этим о возможности включения номинации в Список всемирного наследия, находящегося под угрозой. Также была высказано предложение о разработке проекта Заявления о выдающейся универсальной ценности, при консультациях европейских экспертов, для рассмотрения на 33-й сессии в 2009 году.
В том же 2008-м издательством «Зодчий» был издан посвященный концепции Всемирного наследия бюллетень со вступительной статьей Б. В. Николащенко, содержащей краткую историю вопроса. Буклет включал текст заявочного листа 1989 года, полный перечень компонентов и элементов номинации в соответствии с материалами досье Центра Всемирного наследия, а также центральный фрагмент карты в крупном масштабе с начертанием границ объекта. Сразу по выходе тираж был пущен под нож; формальной причиной послужило упоминание в надзаголовочных данных правительства Санкт-Петербурга, с которым издание не было согласовано.
33-я сессия Комитета Всемирного наследия состоялась в Севилье 22–30 июня 2009 года. Замечания по поводу резкого сокращения границ объекта и буферных зон, не охватывающих ландшафтное окружение объекта, в частности панорам невских берегов, были повторены уже в третий раз. Было выражено сожаление по поводу отсутствия Заявления о выдающейся универсальной ценности и, в очередной раз, озабоченность проектом «Охта-центра», по которому представители российской стороны упорно не хотели предоставлять официальные материалы. Еще раз Комитет повторил предупреждение о возможности внесения петербургской номинации в Список всемирного наследия в опасности на 34-й сессии в 2010 году.
В марте 2010-го состоялся визит экспертов Центра Всемирного наследия и ИКОМОС в Петербург для оценки сложившейся ситуации. Был проведен ряд встреч, в том числе с членами совета учрежденного 12 марта Санкт-Петербургского регионального отделения ИКОМОС. В ходе встречи, как и ранее в письме председателю КГИОП В. А. Дементьевой, ИКОМОС-СПб выразил готовность выступить в качестве эксперта по существующей проблеме, решить которую «Архитектурная мастерская Н. Ф. Никитина», бессменный подрядчик КГИОП, не в состоянии уже более шести лет.
В конце апреля — начале мая ИКОМОС СПб провел независимую экспертизу «Охта-центра» со следующими выводами:
1. Признать недопустимым возведение на рассматриваемой территории архитектурного комплекса общественно-делового центра «Охта» либо иного высотного сооружения, оказывающего влияние на исторический городской ландшафт Санкт-Петербурга.
2. Рекомендовать по завершении раскопок и изучения выявленных археологических источников организовать на рассматриваемой территории археологический музей древней истории Санкт-Петербурга.
7 мая материалы экспертизы были разосланы в адрес Министерства культуры и Росохранкультуры, а также переданы в КГИОП (27 мая, переведенные на французский язык, они поступили в Секретариат ИКОМОС в Париже). А в середине мая прозвучало напоминание президента Российской Федерации о необходимости прислушиваться к мнению ЮНЕСКО. Это было воспринято Центром Всемирного наследия как сигнал о приостановке проекта «Охта-центра».
В настоящее время опубликован проект решения 34-й сессии Комитета Всемирного наследия, который свидетельствует о неизменности его позиций. Хочется верить, что в ходе обсуждения в Бразилии 25 июля — 3 августа он не претерпит принципиальных перемен.
Ответ Никандрову
А теперь, после того, как мы нарисовали максимально полную на основе доступных нам документов картину событий, связанных с историей включения и пребывания Санкт-Петербурга в Списке всемирного наследия, хотелось бы заключить ее ответами на некоторые доводы Филиппа Никандрова.
Апеллировать к тому, что небоскреб планируется возвести не в историческом центре города, а за его формальными пределами, на значительном удалении, совершенно бесполезно. То, что здание и в этом случае неминуемо будет нарушать панорамы невских берегов и многие другие, а также попросту задавит оба смольнинских ансамбля — монастыря и института, — подтвердили как натурные исследования с помощью вертолета (автор принимал в них участие), так и компьютерные построения. Сугубо негативное воздействие башни на традиционный городской ландшафт подтверждено экспертизой ИКОМОС СПб.
Что касается обвинений в надежде на помощь заграницы, на которую якобы рассчитывали авторы номинации, «чрезмерно, до неприличия раздувая» границы объекта, то как участник происходившего готов заявить, что на материальную помощь никто не надеялся: мы хорошо знали, что, согласно 4-й статье Конвенции охрана объекта Всемирного наследия возлагается прежде всего на страну-заявителя. Нами двигало иное: стремление дать новый импульс и придать новое качество делу охраны наследия, находящемуся в те годы в глубоком застое, в масштабах всего Петербурга, желание поставить этот процесс вровень с мировыми тенденциями и стандартами. В этом смысле мы действительно рассчитывали прорубить новое окно в Европу, дать тем самым стимул развитию научных методов охраны наследия за счет взаимных контактов с зарубежным специалистами — ведь в этой сфере Петербургу было чем гордиться! Что эти надежды не были «наивными и тщетными», доказывает происходящее ныне, когда авторитетные международные эксперты помогают нам отстаивать исторические ценности Санкт-Петербурга.
Никандров, не будучи специалистом ни в истории архитектуры, ни в методах охраны и регенерации историко-культурных ландшафтов, позволяет себе распоряжаться элементами номинации по собственному произволу, на глаз деля их на «жемчужины» и «случайные, ненастоящие». Под его нож попала и первая железная дорога России до Павловска, и вся долина Невы со Шлиссельбургом, достопримечательным местом всероссийского масштаба Усть-Ижорой, Невской Дубровкой — частью Зеленого пояса Славы, петербургские шоссе — воплощение железной воли проводивших их по линейке императоров. Когда он начинает судить о некоторых элементах как о «несуществующих», ошибки сыплются как из ведра: форт Риф построен не на месте форта Екатерина, как он утверждает, а в 800 м к западу, последний же существует и сейчас, только в руинах; Матросская слобода в Павловске существует и сегодня, хотя так и не называется, Солдатская же в ходе эволюции превратилась в состоящий под охраной комплекс казарм лейб-гвардии Сводно-Казачьего полка, который является ее правопреемником. Элементы, утратившие свои здания, сохраняются в качестве парков и достопримечательных мест (хотя и не всегда охраняются государством).
Продолжая демонстрировать свое невежество, Никандров перечисляет элементы номинации, выглядящие, по его представлению, «неприлично и смехотворно». Сюда он относит во многом запущенные, но прекрасные в ландшафтном отношении ансамбли Гостилиц и Осиновой Рощи, Красное Село на гребне ледниковой долины, живописные Колтушские и Юкковские высоты с прекрасными видами на Петербург (что давно оценили владельцы возникающих здесь коттеджей), Ольгино — целостный по планировке образец дачного поселка начала ХХ в.
Чуть более подробно остановимся на деревне Поляны, усилиями некоторых ораторов превращенной в предмет насмешек и символ «безалаберности» авторов номинации. Это селение, известное с 1500 года под названием Вераперя (Верпеля) и расположенное близ сада Ближние Дубки, имеет загадочную особенность, присущую лишь петровским дворцам, — насыпные дамбы, ограждающие ведущий к ней канал. Напротив — малоизвестный, единственный, кроме Котлина, остров Невской губы Верперлуда. Рядом, по сведениям, приводимым выдающимся историком ландшафтной архитектуры Т. Б. Дубяго, располагался дубовый питомник Петра Великого и усадьба императора Средние Дубки. Селение, несомненно, следовало бы подробно исследовать, прежде чем с легкостью выбрасывать из состава номинации. Впрочем, возможно, это делать уже поздно: год назад в его приморскую часть вторглись коттеджи агрессивной современной архитектуры.
Никандров объявляет войну Комитету Всемирного наследия, обвиняя его, что он не следил за Санкт-Петербургом в течение почти 20 лет, забывая о том, что это прежде всего дело городских властей. Что же касается Комитета, то он начал процедуру мониторинга в установленный им срок, в 2004 году (мы предупреждали об этом в печати еще пятью годами ранее). И именно вследствие этого, а не по собственной инициативе, как пишет Никандров, КГИОП начал (а не «завершил») пересмотр границ объекта Всемирного наследия, сжимая их до пределов новой охранной зоны. Что же касается утверждений о признании мартовской миссией экспертов возможности радикального пересмотра и реноминации Петербурга, то это так; однако оппонент забывает, что в качестве предпочтительного пути миссия рекомендовала «изменить юридический статус объекта, чтобы комплексный объект, заявленный в 1990 году, мог рассматриваться как единое целое … так как он позволяет сохранить границы 1990 года и наилучшим образом подходит для ландшафтных характеристик объекта».
В заключение хочется вспомнить слова генерального директора ЮНЕСКО Федерико Майора Сарагоса, сказанные им в год подписания Советским Союзом Конвенции об охране Всемирного культурного и природного наследия: «Включение того или иного объекта в Список всемирного наследия поднимает его престиж в той стране, на территории которой он находится. Подобное признание помогает каждой нации оценить свое достояние, в то время как народы других стран получают возможность лучше познакомиться с уже известными сокровищами и открыть для себя новые». Выводы из сказанного сделать всем нам, похоже, еще предстоит.
Источник: Закс.Ру